Папа дяди Федора из знаменитого мультфильма о Простоквашино говорил, что «это только гриппом все вместе болеют, а с ума поодиночке сходят! Но как же он заблуждался!
Первые случаи коллективного психоза в виде «танцевальной чумы», или «пляски святого Витта», были отмечены в Страсбурге в 1518 году, но потом с пугающей регулярностью стали повторяться по всей Западной Европе. Объятые противоестественным весельем, образуя бесконечный хоровод, люди танцевали на улицах, площадях, балконах и крышах. Сумасшедшая пляска сопровождалась конвульсиями и воплями участников. Сам по себе танцор не мог остановиться: это можно было сделать лишь принудительно, повалив человека на землю и связав крепко-накрепко. Но, как правило, все происходило с точностью до наоборот: вид людей, утративших всякий самоконтроль, действовал на зрителей возбуждающе, заставляя их присоединиться к общему «веселью». Дики танец продолжался несколько суток, пока человек не падал в изнеможении и смертельной усталости, зачастую умирая от инфаркта или инсульта.
При этом «танцевальная чума» носила сезонный характер: она, как правило, начиналась ранней весной, а заканчивалась поздней осенью с наступлением зимних холодов. И на все это время «инфицированные» ею люди – крестьяне и ремесленники – забрасывали свой промысел. В результате начинался голод, который лишь способствовал распространению «танцевальной чумы».
Но что заставляло людей пускаться в безудержный пляс? Причиной подобных эпидемий было…тотальное невежество людей, к тому же склонных к гипнозу, самогипнозу и подражательному поведению. Но не только. Свою роль сыграли и хроническое недоедание, недосыпание, авитаминоз и различного рода стрессы, которых было немало в то далекое время.
Конвульсии на кладбище
До поры до времени парижское кладбище Сем-Медар выделялось на фоне других лишь своей древностью, ведь первые захоронения на этом месте появились еще в 9 столетии. Но прославила этот погост могила дьякона Франсуа де Пари, упокоившегося с миром в 1727 году. При жизни он был янсенистом – последователем религиозного культа, позже признанного ересью. Изначально же янсенисты настаивали на том, что человек не способен на чистую любовь к Богу, ибо он постоянно пребывает под властью греховных желаний. По этой причине они практиковали крайний аскетизм и говорили о необходимости подчинения Высшей силе, то есть Божьему промыслу.
При жизни Франсуа де Пари всеми силами пытался освободиться от пороков и достичь чистоты и блаженства, потому, вероятно, и умер относительно молодым: ему исполнилось только 37 лет. И на его могиле стали твориться странные вещи.
Больные, приходившие туда помолиться, избавлялись от недугов. Вскоре на кладбище стали собираться целые толпы. Они возносили молитвы и бились в конвульсиях. Многие впадали в транс. К могиле де Пари приносили паралитиков. Безумцы, слепые, больные раком и водянкой терлись о надгробный камень дьякона и исцелялись…
Янсенисты просто не могли не воспользоваться картой, так удачно выпавшей им в руки. На могиле Франсуа де Пари стали собираться огромные толпы его приверженцев, которые изливали свои чувства в восторженных молитвах и речах, сопровождаемые приступами корчей и измененным состоянием сознания. Поэтому их стали называть конвульсионерами. Но дальше случилось то, чего официальная наука не может объяснить по сию пору. В состоянии исступления поклонники дьякона теряли связь с реальностью, бились в судорогах, заражая тем самым окружающих. В то же время они проявляли сверхъестественные способности и удивительную живучесть. Тому были свидетелями множество очевидцев, показания которых подробно изложены в трехтомной книге некого Луи-Базиля Карр де Монжерона, члена тогдашнего парижского парламента.
Среди прочих де Монжерон описал случай молодой конвульсионерши по имени Жанна Моле. По причине буйства на нее надели цепи, а затем нанесли около 100 ударов молотом по животу, при этом не причинив ей ни малейшего вреда. Выразив сомнение в увиденном, де Монжерон сам взял в руки молот и ударил им по кирпичной стене, в результате чего образовался большой проем…
Другая женщина в состоянии истерии выгнулась дугой назад, опираясь только на затылок и пятки. Тяжелый камень несколько раз бросали ей на живот с большой высоты, не причинив, однако, ни увечий, ни боли. Напротив, конвульсионерша испытывала непонятный экстаз и вопила, чтобы эти удары усилили…
Конвульсионеры казались абсолютно неуязвимыми. Опытные палачи выбивались из сил, пытаясь задушить некоторых из них, но им это не удавалось. Невосприимчивость к боли была не единственной особенностью янсенистов во время приступов безумия. Некоторые из них на какое-то время обретали дар ясновидения и могли читать с завязанными глазами, видеть будущее или предсказывать болезни.
Все эти удивительные феномены проявлялись только при большом количестве конвульсирующих, то есть налицо имелся эффект коллективного воздействия. Но и ему скоро положили конец. Людовик 15 закрыл кладбище с формулировкой: «Король запрещает Богу творить здесь чудеса».
Бей господ и лекарей
Невежество населения плюс повышенная внушаемость на фоне всеобщей паники становились благоприятной почвой не только для развития массовых психозов, но и для культивации абсурдных слухов. Так, в период эпидемий холеры или чумы беснующиеся толпы, не ведая о подлинных причинах распространения заразы, частенько начинали обвинять в этом лекарей или колдунов. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Одна из последних в России эпидемий холеры разразилась в Петербурге с 1829 по 1831 год. Болезнь унесла жизнь 7 тысяч жителей. Возникли слухи о том, что заразу внедрили господа, чтобы уморить простых людей. Но объектами ненависти становились и врачи, несмотря на то что те, рискуя заразиться и умереть, самоотверженно боролись с этим недугом. Тем не менее необразованные массы считали, что медики являются сознательными разносчиками холеры. Кончилось все тем, что остервенелая толпа ворвалась в холерный барак на Сенной площади, где выбила все окна, сломала мебель, разогнала медицинский персонал и убила нескольких врачей. Но ситуацию, как считается, спас Николай 1. Император въехал на площадь в открытой коляске и прямо из нее обратился к взбудораженной толпе: «Учинены злодейства, общий порядок нарушен…Стыдно народу русскому, забыв веру отцов, подражать буйству французов и поляков…» Николай 1 держался бесстрашно и говорил кратко, но резко. Оробев перед императором, люди упали на колени, а самодержец завершил дело тем, что поманил к себе какого-то мужика и, не побоявшись заразиться, трижды по-русски поцеловал его в щеки и в лоб. С тем и уехал…
История знает не один пример, когда коллективные помешательства с огромной скоростью овладевали большими массами людей. Особенно часто психические эпидемии атаковали человечество в Средине века. Не до конца они побеждены и поныне…
Источник: «Ступени Оракула»
Загрузка...
